Глупость и невежество – две воистину коренные недуги человечества
Что касается глупости, то она настоящая болячка человечества, его «больное место». Но о больное место, как известно, чаще всего и стукнешься. Так у преподавателей, чтецов и певцов наиболее уязвимое место – это голос. Профессиональный недуг пианистов и машинисток – это болезнь суставов пальцев. Повальное заболевание в литературной гильдии критиков и редакторов, переводчиков и журналистов – отсутствие литературного вкуса. У людей же профессионально думающих, как-то: писателей, ученых, казенных философов, это – слабоумие, неспособность к здравому суждению, кретинизм.
Что касается невежества, то оно не просто выдает глупость и посредственность за мерило умственного стандарта, но и связано с самым страшным на свете злом – жестокостью. Одно обусловливает другое: невежество происходит от жестокости, жестокость всегда невежественна. Поэтому невежда, как правило, жесток, а жестокосердый – невежествен. Между тем Природа не для того подняла человека разумом над животным, чтобы он стал еще более свирепым, чем дикие звери. Но ведь дикие звери, и те жестоки только по необходимости: сытый лев никогда не убивает; а невежда – бессмысленно жесток. Жестокий невежда не позволяет в себе проявляться разуму. Поэтому он не только недостоин называться человеком, но и быть внешне на человека похожим, что часто и происходит. Он просто тупое животное, вроде крокодила.
Взаимная зависимость физического здоровья и здоровья психического неоспорима. Но не менее неоспорима и очевидна связь психического здоровья с мировоззрением, с мироощущением, которые человек имеет. И здесь уместно отметить, сколь пагубным оказалось для человеческого сознания мировоззренческое господство материалистических идей, длящееся вот уже два века.
Естественно, что общество, построенное на атеистических и эгоистических началах, содержит в себе самом зародыши своего распада и что члены его должны пожирать друг друга, словно хищные звери. Все это очень хорошо понимали распутники и разного рода обоснователи скотскости в человеке. Когда в конце XVIII века материализм во Франции вел борьбу с религией, то с ним заодно, и философски более последовательно, выступали такие мыслители, как маркиз де Сад, Жакоб Верн и проч. В самом деле, лишь умственная слепота и непоследовательность позволяли материалистам и так называемым гуманистам строить свои человеколюбивые и обществоприятные теории. Эти мужи не в состоянии были с необходимой ясностью увидеть, что коль скоро нет Бога, (а это значит, что нет и души, нет Бессмертия), то тогда, выходит, все дозволено, а всякие запреты и самоограничения – лишь нелепые предрассудки, годные только на то, чтоб мешать человеку наслаждаться этой материальной жизнью. С какой стати сдерживать себя, управлять собой и себя совершенствовать, если живем лишь раз и все кончается для нас со смертью? Надо лишь стремиться прожить эту жизнь, сделав ее – лично для себя – как можно более приятной, в соответствии со своими представлениями о приятности. И что заставит тогда людей, пекущихся единственно об ублажении себя, уважать права ближнего? Уж не страх ли перед жандармами? Но такой страх остановить может лишь робких умом и слабых духом. А среди последних сколько еще раскольниковых полезет в наполеоны? Ну а коли так, то философски правы могут быть только маркиз де Сад, Жакоб Берн, с одной стороны, и с другой – А. Шопенгауэр, Дж. Леопарди и Э. фон Гартманн. Третьего не дано.
Маркиз де Сад и его гнусный материализм
Надо сказать, что у маркиза де Сада материализм показан во всей своей беззащитной гнусности. Здесь, правда, нет места рассматривать этот вопрос сколько-нибудь подробно, поэтому коснемся его лишь вскользь. Удовольствие, наслаждение – вещь отнюдь не безобидная, и в ней, если потерять точку опоры (а ее теряет всякий, кто желает видеть в наслаждении самоцель, а не орудие), в ней очень легко дойти до извращений. И если для большинства людей самые сильные удовольствия не духовные, а именно телесные, и среди последних естественным образом выпирает секс, и если при всем том люди эти лишены всяких основ подлинной нравственности, каковые отметаются материализмом, поскольку он неспособен разумно и логически обосновать их, то людскому большинству этому неизбежно остается лишь дорога, протоптанная маркизом де Садом, который создал единственно последовательную, сказавшую «А» и сказавшую «Б» материалистическую философию, который логично обосновал свои принципы и способен убедить всякого материалиста, если только тот согласится его слушать и если у него хватит ума понять сказанное. Следует помнить, что де Сад с восторгом приветствовал французскую революцию (не говоря уже о том, что это он – виновник разрушения Бастилии) и что философская основа у него в общем-то та же, что и у французских материалистов-просветителей. И сам-то он почитал себя носителем свободомыслия и наиболее прогрессивных идей человечества, потому что от основы вольнодумских «просветителей» шел далее, к логичным выводам, из нее вытекающим, и тем показал ее конечную, незримую ему самому гнусность. Есть все-таки какой-то горький юмор в том, что во всяком безумии своя логика имеется!
Да, в отличие от этих просветителей, де Сад, без обиняков и эвфемизмов, взялся исследовать самую важную пружину человеческих действий и поступков и, анализируя ее на принципе приоритета наслаждения, дошел до таких ужасов, что никто не пожелал его понять. В этом выражается половинчатость человеческой природы, неспособной к крайностям даже в дурном. И все-таки бескомпромиссный, последовательный, рассудочный материализм неотвратимо ведет к садизму и прочей мерзости. Это дорога мрака, по которой служители тьмы желали бы тащить серое большинство. Все половые извращения ведут туда. И не пускает людей туда только то обстоятельство, что они, по слабости своей натуры, испытывают достойное обезьяны отвращение к философии, как к истинной, так и к ложной, из-за чего аргументация учителей мрака остается пустым словесным фейерверком. Но ведь по этой же причине серость не идет и к свету, а продолжает жить полусознательной жизнью животного.
Если проникнуть в самую суть вещей, то можно понять, что борьба с «темной силой» есть в конечном счете борьба с человеческой глупостью, ограниченностью, непониманием собственных интересов. В целом атеисты полагают, что они опровергают Бога. В действительности же они опровергают лишь свои примитивные о Нем представления. И примитивные-то свои представления они опровергают опять-таки примитивно. Истинная идея о Боге не может быть опровергнута, ибо она безгранична и не скована определениями. В самом деле, как было бы можно опровергнуть то, чему нет и не может быть конечного определения, что бесконечно, безгранично, беспредельно, безмежно, в отношении чего любое самое смелое определение – лишь еще одна попытка понимания, не способная исчерпать то, что не может быть постигнуто и определено? Поэтому правы атеисты, когда они пишут о своем боге, достойном всяческого осмеяния, со строчной буквы, и правы мы и все те, кто исповедует взгляды беспредельности, когда мы говорим о Боге с буквы заглавной.
Автор: Йог Раманантата
Источник: книга «Упражнения Йоги для развития памяти»
