Столетье – миг, и миг – столетье. Вечность их не различает, для нас же единицей масштаба является человеческая жизнь – мерка воистину средняя между столетьем и мигом, отсюда и способность наша различать все с точки зрения вечности равное вследствие своей бесконечной малости.
Свами Анантананда указывает: «В отношении нашей действительной, настоящей жизни вся наша земная жизнь, с самого рождения до смерти,- не более как один конкретный день нашей земной жизни, от самого утра до позднего вечера, в отношении всей нашей земной жизни. Теперь, когда вы усвоили это, я скажу большее: в отношении нашей действительной жизни земная наша жизнь бесконечно меньше одного конкретного дня: ибо в земной жизни количество таких дней ограничено и исчислено, тогда как в жизни вечной число ее дней безгранично и неисчислимо».
Жизнь длинна, но она всего лишь мгновенье нашей вечности. Относительно того, допустимы ли какие-либо сомнения в реальности духовного бессмертия нашего, мы не можем не сказать, что такое сомнение обращает всю нашу жизнь в бессмыслицу. Нет никакой возможности усомниться в действительности бессмертия в духе не только потому, что она является предметом знания, но и потому еще, что сомневаться в ней значило бы признать, что жизнь наша есть дар не только напрасный и случайный, но, совершенно бессмысленный. Пусть скептик раскроет глаза свои – и он увидит, что ничто кругом него не бессмысленно, всем правят и все движут и созидают ум и воля. Бессмыслицу пусть скептик ищет в себе самом: в упрямой тщете своего сомнения!
Но поскольку жизнь души неуничтожима, то они обязаны – и обязаны в первую очередь в своих собственных интересах – меняться в лучшую сторону. Пока они не понимают реальности бессмертия, их жизнь будет оставаться вечной эгоистической мерзостью. Человеку следует иметь в виду, что за жизнью этой с него спросится не то, кем он был, но что он совершил, и спросится не только за то зло, которое он причинил, но и за то, которое произошло по причине добра, не совершенного им. Пусть же он не ведает меры в совершении добра!
Камилл Фламмарион говорит: «Возможность предчувствовать истину имеется у нас даже еще при жизни. Мрак, в котором проходит земное наше существование, не до такой степени глубок, чтобы нельзя было путем рассуждения разгадать наиболее характерные черты нравственного мира. Нравственная истина, справедливость, мудрость и добродетель существуют в общей мировой жизни на таких же основаниях, как и вещественные реальности. Если бы вы могли видеть происходящее в нравственном мире так же ясно, как, например, вещественные явления, то узнали бы о существовании особых видов движения, чрез посредство которых сохраняются в беспредельном пространстве самые сокровенные наши помышления. То, что раз уже сделано, никогда не обращается в ничто. Никакие силы не могут уничтожить совершившегося факта. Блага духовные составляют для души неотчуждаемое вечное сокровище».
Именно поэтому Эразм Роттердамский в своих «Разговорах запросто», в частности, писал: «Человеку ничто не достается без труда в этой жизни, и что бы мы ни приобрели, какими бы трудами ни приобретали, все приходится оставлять здесь. Так как же может он лениться, потрудиться ради мудрости, этой величайшей драгоценности, добрые плоды которой последуют за ним в будущую жизнь?!»
Философия карденизма, таким образом, дает исчерпывающий ответ на вопрос, справедливо поставленный Владимиром Соловьевым. В своих «Трех разговорах» он спрашивает: «Если бы победу смерти – этого крайнего физического зла, нужно было признать как окончательную и безусловную, то никакие мнимые победы добра в области лично-нравственной и общественной нельзя было бы считать серьезными успехами. В самом деле, представим себе, что человек добра, скажем Сократ, восторжествовал не только над своими внутренними врагами – дурными страстями, но что ему еще удалось убедить и исправить общественных своих врагов, преобразовать эллинскую политию – какая польза в этой эфемерной и поверхностной победе над злом, если оно торжествует окончательно в самом глубоком слое бытия над самыми основами жизни? Ведь и исправителю и исправленным – один конец: смерть. По какой логике можно было бы высоко ценить нравственные победы сократовского добра над нравственными микробами дурных страстей в его груди и над общественными микробами афинских площадей, если бы настоящими-то победителями оказались еще худшие, низшие, грубейшие микробы физического разложения?»
И вот мы с вами, читатель, познакомившись с логикой, которая именно позволяет «высоко ценить нравственные победы сократовского добра», видим, что каждая минута уходит в вечность, из которой она и вышла. Смотри же, читатель, что ты берешь с собою в путь беспредельности, дабы не пришлось тебе впоследствии раскаиваться в том, что ты взял что-то не то, не совсем то или совсем не то, что следовало бы, ибо у тебя нет возможности избавляться от того, что ты берешь с собой!
Автор: Йог Раманантата
Источник: книга «Упражнения Йоги для развития памяти»
