Хотя мы и пользуемся термином «восприятие» для обозначения познавания чего-либо при посредстве органов зрения, но термин этот одинаково пригоден и для обозначения познавания через посредство слуха. В способности удерживать впечатления, получаемые при посредстве зрения и слуха, существует громадная субъективная разница.
Некоторые лица помнят яснее виденное, другие же слышанное. Один узнает старого знакомого, как только его увидит, другой же не узнает лица, но вспомнит человека, услыхав его голос. Нам известны случаи, когда не видавшиеся годами люди узнавали друг друга по телефону. Раз как-то писано было в газетах о каком-то сыщике, который не в состоянии был узнать известного преступника – столь искусно тот переодевался, но как только последний заговорил, он узнал и арестовал его лишь потому, что 10 или более лет тому назад однажды слышал его голос. Нам известны мужчины и женщины, узнававшие по голосу своих бывших школьных товарищей, с которыми не встречались с детства, хотя эти детские голоса и заменились уже более зрелыми звуками.
Обыкновенно зрительные впечатления воспринимаются быстрее, но память, по-видимому, удерживает лучше слуховые впечатления. Многие из нас помнят слышанное много яснее прочитанного. Но многие исследователи придерживаются мнения, что в деле запоминания, например, лекций зрение помогает слуху студентов, потому что запоминается наружность лектора, его жесты, выражения; в конце концов, пожалуй, и мы согласимся с таким мнением. Но лекция кажется более «живою», если мы слышим ее, чем когда читаем ее впоследствии напечатанной. Конечно, лучше, если только это возможно, еще раз прочесть вслух однажды слышанную лекцию или проповедь и таким образом воспользоваться особенностями обоих родов памяти – зрительной и слуховой.
Разумеется, музыканты развили свой орган слуха до высокой степени, и их ухо в состоянии различать едва уловимую дисгармонию или незначительную детонацию от верного звука скрипки. Но и многие другие развили свою слуховую способность до большого совершенства. Машинисты различают малейшее уклонение от обыкновенно производимого машиной звука. Железнодорожные сторожа различают малейшую разницу в звуке рельсов при проходе поезда и узнают чрез это, что не все в порядке. Машинист сразу узнает перемену в шипении паровоза и сейчас же уменьшает давление. Старые лоцманы узнают свисток каждого парохода на своей реке, а жители больших городов распознают колокола различных церквей. Телеграфисты тотчас же узнают на своей линии аппарат новой системы просто по неуловимой разнице в стуке.
В давно минувшие времена, когда письмена были еще не известны, познания от одного поколения передавались другому изустно, от отца к сыну, от учителя к ученику. Слушатель должен был обладать величайшим вниманием и сосредоточенностью, чтобы сохранить таким образом изученное без изменения и в свою очередь передать его собственному ученику или сыну. Таким образом, эти ученики в состоянии были повторять громадные тексты, не изменяя и не пропуская ни единого слова. У древних греков поэмы передавались из поколения в поколение; то же самое было и с древнескандинавскими сагами. Точно так же сохранялись веками философские учения персов и индусов. Восточные учителя не доверялись камню и папирусу, но предпочитали тайные свои учения неизгладимо запечатлевать в уме своих учеников, дабы они пребывали там как живая истина.
Рассказывают, что 2000 лет тому назад какой-то китайский император позавидовал своим усопшим предкам и величию истории своего народа. Он повелел уничтожить все религиозные, исторические и философские памятники минувшего, дабы в будущем все имело начало со времени его воцарения. Он сжег все акты и записи, бывшие в империи, включая и труды Конфуция. Прошедшая история народа, таким образом, оказалась уничтожена и живет теперь в форме преданий, но труды Конфуция остаются существовать непоколебимыми благодаря изумительной памяти какого-то древнего последователя философа, сохранившего в своем разуме преподанные ему в юности учения и скрывавшего их до смерти императора-самодура, после которой учения великого философа были восстановлены им по памяти; она была так совершенна, что когда много лет спустя была найдена древняя рукопись Конфуция, каким-то чудом спасшаяся от костров императора, то увидели, что старый мудрец не пропустил ни одного слова. Современные китайцы воспользовались этим уроком, и некоторые писатели утверждают, что если бы теперь уничтожили всех китайских классиков, то целые миллионы китайцев завтра же восстановят их, потому что знают их наизусть, несмотря на то, что по объему это равнозначно восстановлению христианской Библии.
Такой же обычай сохранился и в Индии, где, хотя и имеются рукописи, написанные за 2000 лет, существуют, однако, ученики, которые удерживают на память великие философские трактаты, сохранившиеся от времен, когда еще письменность не была известна. Санскрит – мертвый язык, но он сохранился в передаче религиозных и философских учений, и сохранились не только слова, но и произношение, ударение и особенности фразировки. Говорят, что многие современные индусы могут прочесть наизусть «Веды», включающие около миллиона слов. Нужны годы, чтобы запомнить такое количество слов, так как ежедневно выучиваются лишь несколько строчек, которые заставляют повторять много раз. Урок выучивается изустной передачею, обращений к рукописям не дозволяется.
Каббала, или тайное учение евреев, передавалась тем же образом; то же говорят и про друидов. Друиды – жрецы у древних кельтских племен Галлии, Британии и Ирландии. Леон Дени в этой связи указывает: «Друиды допускали к посвящению лишь избранных своих учеников, прошедших длительную интеллектуальную и моральную подготовку. Занятия с ними могли длиться долгие годы, если верить тому, что говорят об этом древние авторы, утверждающие, между прочим, что подготовка эта включала в себя знание 20000 стихов. И действительно, стихи, благодаря ритму, более легко закрепляются в памяти, меньше прозы поддаются изменениям, искажениям и дольше сохраняют свой истинный смысл, первоначальную свою оригинальность».
Древние греки и римляне были последователями того же приема запоминания, и приводятся примеры, когда граждане дословно повторяли услышанные ими важные речи.
Согласно Максу Миллеру, весь текст и словарь санскритской грамматики Панини передавался изустно в продолжение 350 лет, пока не был наконец записан. Один лишь этот труд по объему равен Библии.
Существуют брамины, могущие прочитать на память всю «Махабхарату», имеющую 300 000 строк. Славянские баяны древних времен знали наизусть громадные эпические поэмы. Также и американские индейцы запоминают и передают свои мистические сказания нескончаемой длины. Древние законы Исландии не были записаны или напечатаны, но сохранялись в памяти судей и законоведов страны. А легенды их повествуют, что законоведы тех времен держали в памяти не только законы, но и прецеденты, связанные с законами.
Конечно, теперь едва ли требуется подобное проявление памяти, но мы не сомневаемся, что при необходимости современные люди могут достигнуть искусства древних.
Чтение вслух помогает многозапоминанию прочитанного и запечатлению в уме значения слов. Лонжеве говорит: «Чтение вслух придает силу анализу, которая неизвестна читающему про себя. Глаза, пробегая страницы, всегда пропускают скучные отрывки и только скользят по опасным местам».
Но ухо слышит все. Оно пропусков не делает. Ухо нежнее, восприимчивее, чувствительнее в гораздо большей степени, чем глаз. Слово, которое мы слегка пробегаем и не замечаем, возбуждает обширные предположения при чтении вслух.
Автор: Йог Раманантата, Йог Рамачарака
Источник: книга «Упражнения Йоги для развития памяти»
