С середины XIX века по первую четверть XX века земное человечество было свидетелем третьего, после Моисея и Христа, Откровения, пришедшего к нам из Высших Сфер. И христиане разных толков и всех направлений, непрерывно грызущиеся между собою по пустякам, на все лады перевирающие Евангелие и не желающие признать это третье Откровение, данное нам Высшими Духами, всего более походят на древних евреев, ведших схоластические споры, косневших в пороке и чтивших якобы Ветхий Завет, когда Живая Истина ходила по улицам среди них и была явна всякому, кто был способен исполниться доброй воли и чьи глаза и уши не были засыпаны мусором.
Церковь, запрещая вызывание духов, осуждая спиритизм, формально опирается на запрет Моисея. Но этот запрет у него находится в той части его законов, каковые имеют временный, то есть переходный и исторически обусловленный характер, и связан с конкретной исторической обстановкой, в какой жили руководимые им евреи. В самом же Евангелии, созданном в совершенно иных исторических условиях, нет не только ни одного запрета на все это или хотя бы какого намека на запрет, но и недвусмысленно указывается на важность этого дела, и вся последующая деятельность апостолов и святых, как ясно всякому знающему предмет, связана с применением спиритизма, о чем они сами недвусмысленно и говорят в оставленных ими сочинениях. И, подводя итог сказанному об этом запрете, можно спросить, неужели церковь ставит закон Моисеев выше закона Евангелического, то есть, иными словами, неужели же церковь православных, католиков и протестантов есть церковь более иудейская, нежели христианская?
Наибольшее зло миру от полуправд. Священные Писания всех религий, взятые в отдельности, также суть такие полуправды, ибо они обусловлены национально и исторически. Чтобы писания эти и религии поднялись до Истины, необходимо соединить их вместе и дополнить без боязни и лицемерия, решительно исключив все прежние, произвольные и ложные, толкования символов. Только так человечество достигнет Блага. Все это и является непосредственной обязанностью спиритизма и только ему одному это под силу. Всякий, чье религиозное чувство не искажено, способен понять истинность спиритизма.
В наш век разочарованной иронии и поверхностного скептицизма, на поверку оборачивающегося самым беспомощным легковерием, слова быстро теряют свой первоначальный смысл. Не стало исключением из этого правила и такое слово, как «спиритизм». В течение этого столетия оно оказалось настолько сильно скомпрометировано всевозможными исказителями, шарлатанами и невеждами, что теперь, заслышав его, так называемый средний, да и не только средний человек начинает снисходительно улыбаться, и в голове у него тут же выстраивается следующая ассоциативная цепочка: верчение блюдец – кручение столов – какие-то «разговоры» с «духами» – праздное времяпрепровождение – вздорные фокусы – всякие глупости… И все же эта улыбка – лишь еще одно свидетельство человеческого легковерия и отсутствия у людей собственного мнения по вопросу довольно важному. Итак, пусть слово это и утратило в обиходе свое первоначальное значение, тем не менее для человека знакомого с латынью оно всегда сохраняет свой изначальный и ясный смысл: «spiritus» значит «дух» и, стало быть, «спиритизм» означает «учение о духе», «учение духов» или, одним словом, «духоведение», «духовничество». Под этим углом зрения мы и рассмотрим вопрос.
Если жизнь, согласно Сенеке, лишь долгое размышление над смертью, то какой вывод можно нам из этого извлечь? Только ли гордыня и самолюбие понуждают человека к отказу уверовать в то, будто он всего лишь труп, заряженный энергией? Только ли эти два чувства всегда приводили человека к надежде на лучшую жизнь, к которой смерть – всего лишь преддверие? Все религии обещают человеку жизнь лучшую. Все они дают ему и надежду, и веру. Но «homo modernus», сформировавшийся на принципах Декарта, недоверчив и требователен. Надежды весьма маловато ему, веры ему недостаточно. Он желает еще уверенности, он желает точно знать, все ли кончается для него со смертью, или, напротив, это только начало другой, более совершенной жизни. Новейший человек отверг обещания веры – и в этом причина кризиса всех религий. Но он и не получил уверенности знания – и в этом причина его безнравственности.
Почитание предков и некромантия воплощали в себе попытки древнего человека испросить защиты и совета у тех, кто предварил его в мире ином. И как ни противно слышать об этом господам атеистам и материалистам, но были у древних здесь реальные достижения. Пророки, прорицатели, жрецы – в Египте, в Индии, в Персии, в Греции, в Галлии и во многих других местах – отнюдь не порождения сказколюбивого и невежественного воображения, как то вдалбливали в людские головы новейшие учители человечества, и все они действительно имели доступ к онтологическим тайнам, даже и не мыслимым современному человеку. Практические приемы и философские принципы спиритизма, как ни коробит это слух охранителей сектантских культов, всегда присутствуют во всех религиях и оккультных учениях. И это неспроста, ибо спиритизм существовал всегда в силу той причины, что человек никогда не был телом, но всегда был духом.
Не составило исключения и Христианство. Христианство также возникло и укрепилось в этой духовной мистической традиции. Все первоначальное Христианство буквально пронизано спиритизмом. Еще и сегодня, после всех искажений и затемнений, посвященный увидит в текстах Священных Писаний (и в «Деяниях» и «Посланиях Апостолов» в особенности) указания на правила и законы практического спиритизма. Уже сама молитва, должным образом творимая, есть действие спиритическое, сопряженное с тайнами Духа. Но Христианство, достигнув к V-VI векам монополии на духовную власть, переродилось и пожелало отрезать себя от собственных корней. Оно целиком уподобилось ветке, отсеченной от дерева, когда наложило вето на общение с потусторонним миром и когда в нем возобладала поначалу непопулярная легенда о Сатане. Это особый и трагический вопрос в человеческой истории. С той поры вся мистика апостолов и святых была провозглашена «белой», а вся последующая мистика обычных смертных была духовенскими теоретиками объявлена «черной», то есть идущей от дьявола и слуг тьмы. Спиритизм, таким образом, автоматически оказывался в глазах профана вотчиной нечистого. Встав раз на этот путь, Христианство фактически отреклось от Христа и совершило самоубийство, мучительная агония которого однако продлилась до сего дня и сможет длиться еще долго, ибо парадокс в том, что в основе христианской религии лежат Вечные Истины, которые не могут умереть.
«Самая опасная ложь – это истина, слегка извращенная».
Лихтенберг
И тогда мертвые, голоса которых никто не желал больше слушать и с которыми живые считали себя в полном расчете с помощью букета цветов и рассеянн проговоренных молитв,- мертвые, предоставленные самим себе и позабытые в суете беспорядочной «цивилизованной» жизни, стали мстить за себя безразличию живых, смущая их покой и будоража их жилища. Так появился полтергейст.
Автор: Йог Раманантата
Источник: книга «Упражнения Йоги для развития памяти»
